Artists
Album Info
Release Date: 2023Label: Международная Книга Музыка
Гленн Херберт Гульд (25.09.1932-04.10.1982) вошёл в историю мирового пианизма как провозвестник принципиально нового стиля фортепьянного исполнительства. Он заставил пересмотреть многие исполнительские каноны, создал свой, неповторимый стиль исполнения, прежде всего, произведений И.С. Баха. Круг его музыкальных интересов был, при всей широте, исключительно своеобразен. Парадоксальность и противоречивость Гульда-интерпретатора по сегодняшний день является благодатной почвой для появления всевозможных исследований его творчества.Увлечение музыкой у юного Глена Гульда проявилось достаточно рано, его родители (его мать, Флоренс Эмма, была внучатой племянницей Э. Грига) всячески поощряли устремления ребенка, поддерживали его. Свой первый клавирабенд Гульд дал в пятнадцатилетнем возрасте, через два года после окончания Консерватории Торонто (дипломный экзамен он отыграл в 13 лет). Вскоре после этого последовали приглашения от различных радиостанций и концертных организаций. Первая же запись пианиста Гольдберг-вариации И.С. Баха принесла ему широкую известность. До своего неожиданного ухода со сцены в 1964 году (последнее публичное выступление состоялось в Лос-Анжелесе 10 апреля 1964 года), Гульд объездил с концертами почти все крупные города США и Канады, гастролировал в Европе, в 1957 году был первым североамериканским пианистом, выступившим в СССР (в Москве и Ленинграде). Хотя его карьера концертирующего пианиста продолжалась не более 10 лет, сохранилось достаточное количество его «живых» записей (в том числе и со многими прославленными дирижёрами того времени, включая Г. Караяна). Гульд был парадоксален во всём, и часто внешние проявления его неординарности сбивали с толку его поклонников, невольно переносили акцент в восприятии его фигуры из области творчества в область обсуждения оригинальности его образа жизни. Так, притчей во языцех стал сделанный его отцом стул с подпиленными ножками, который он использовал на своих концертах, и повсюду возил за собой. Гульд мог летом облачаться в пальто, шарф и шапку. У него была привычка (при исполнении фортепьянных концертов), сидеть за инструментом, скрестив ноги, дожидаясь момента своего вступления по окончании оркестровой экспозиции. Во время игры он постоянно напевал и дирижировал свободной рукой, это стоило многих лишних часов работы звукорежиссерам его записей. После ухода со сцены Глен Гульд приступил к реализации своего давнишнего желания - звукозаписи, но полностью подконтрольной исключительно ему самому. В занимаемых им апартаментах отеля была оборудована полноценная студия, Гульд сам монтировал записанный материал, добиваясь желаемого результата. Чаще всего эта деятельность велась по ночам. Будучи человеком чрезвычайно мнительным, Глен Гульд панически боялся всевозможных болезней, принимал массу лекарств (в том числе сильнодействующих), необходимости в которых не было никакой Возможно, это косвенно привело к инсульту, поразившему его спустя несколько дней после пятидесятилетнего юбилея. Оправиться от этой катастрофы артист не смог.
И сегодня исполнительский стиль Гульда кажется крайне противоречивым. С одной стороны, невозможно отрицать, что в интерпретации Баха Гульд совершил настоящую революцию. С другой стороны, его трактовки сонат Гайдна, Моцарта и, в особенности, Бетховена, и сегодня многими музыковедами считаются достаточно экстравагантными и нелогичными. Сам Гульд осознавал, что его подход к исполнению венской классики станет предметом жарких дискуссий, и, обладая своеобразным литературным талантом, часто первым вступал в полемику с реальными и воображаемыми критиками, при этом только заостряя полемичность своих соображений (например, известна его фраза: «Нигде Бетховен не сделал так много, чтобы казаться Бетховеном» -речь идёт о популярной, полной бури и страсти сонате 0р. 57 «Appassionata») Своеобразен был его репертуар - полное отсутствие композиторов - романтиков (редкие исключения лишь подтверждают правило), но - сыграны и записаны все фортепьянные произведения А. Шенберга, многие сочинения Р. Штрауса, А. Веберна, Э. Кшенена и П. Хиндемита. Гульдом были записаны многие раритеты фортепьянного репертуара (сочинения Гиббонса, Свелинка, Бизе, две симфонии Бетховена в транскрипции Листа и проч.).
Как бы ни были широки и своеобразны интересы Глена Гульда в музыке разных эпох, в историю фортепьянного исполнительства он навсегда вошёл как создатель нового стиля в трактовке творений И.С. Баха. Прежде всего, Гульд исключительно много использовал артикуляцию поп legato, хотя есть достаточно много примеров, где его артикуляция - смешанная, и непосредственно зависит от конкретного музыкального момента. Широкое использование им приёма non legato логично вытекало из особенностей его крайне низкой посадки за инструментом с максимальной приближенностью и клавиатуре. Это давало возможность тщательно контролировать работу каждого пальца, в многоголосных фугах Баха каждый голос обретал свою окраску и легко отслеживался даже не слишком подготовленным слушателем. Помимо своеобразной артикуляции, Гульд во многих случаях стремился отойти от звучания современного рояля и приблизиться к звучанию инструментов эпохи Баха (клавесина, прежде всего). Известны аудио- и видеозаписи его игры непосредственно на клавесине. Для некоторых своих работ он просил настройщика специально перенастроить инструмент так, чтобы максимально облегчить клавиатуру, при этом пианист достигал более прозрачного, металлического звучания. Но главное, в чем он не знал себе равных — это искусство воплощения полифонии любой сложности, воплощения технически совершенного и глубоко продуманного.
Первый диск альбома составлен из «живых», концертных записей. Концерты Баха и Бетховена были записаны с концерта в Ленинграде, эта фонограмма - единственная профессиональная запись артиста. выполненная в СССР. Фрагменты Гольдберг-вариаций И.С. Баха публикуются впервые, были исполнены «на бис». Соната Гайдна записана с концерта в Стокгольме во время следующего европейского турне пианиста. Второй диск посвящён работе Глена Гульда в студии после ухода со сцены, во всех записях поражает исключительное звуковое разнообразие и отшлифованность каждой детали.